Белинда закрыла пустой чемодан и задвинула его под кровать.

— Это ваша частная загадка, или вы допускаете в нее и других интересующихся? — медовым голосом осведомилась она.

— Если ты на моей стороне, тогда можешь говорить, — раздался из ванной голос Трейси. — А если ты за Холли — тогда советую тебе воздержаться!

Белинда села на край кровати и положила пострадавшую ногу на банкетку.

— Я ни на чьей стороне, — важно заявила она. — Только на стороне истины.

— Так это и есть моя сторона! — закричала Трейси.

Холли нервно схватила щетку для волос и принялась расчесывать волосы.

— Ладно, — сказала она Белинде. — Если ты что-нибудь узнала, давайте послушаем.

Белинда легла на кровать и уставилась в потолок.

— Итак, пока вы там развлекались весь день в белых снегах, — заявила она, — я сумела кое-что разнюхать.

— И одновременно поболтала с Юргеном? — с язвительной улыбочкой добавила Холли.

— Я делаю свое дело в любых условиях, какими бы неприятными они мне ни казались, — ухмыльнулась Белинда.

Из ванны появилась Трейси. Она услышала в голосе Белинды лукавство, а это всегда означало, что та раскопала что-нибудь важное.

Теперь Белинда почувствовала на себе всеобщее внимание и сделала на несколько мгновений паузу, упиваясь нарастающим нетерпением подруг.

— Белинда! — строго произнесла Холли. — Если ты немедленно не выложишь нам, что ты там разнюхала, я сяду тебе на больную ногу.

Ее слова, казалось, возымели эффект.

— Короче, я спросила Юргена, бывает ли он в их шале. Бывает. Они всегда делают заказы с доставкой. В отель никогда не заходят. Во всяком случае, как приехали, пока еще ни разу не зашли. Их там двое — София — или как там ее зовут — и мужчина средних лет. Юрген думает, что он ее отец. Он вообще никогда не выходит — по крайней мере днем. Правда, Юргену показалось, что он видел его на улице как-то вечером, когда стемнело, хотя он и не совсем уверен в этом, так как видел его издалека. Мужчина весь день смотрит телик и читает газеты. Да, кстати, их фамилия Беллини.

— Итальянцы! — удовлетворенно кивнула Холли. — Я же вам говорила.

— А ты что думаешь об этом? — спросила Белинда у Трейси.

Та резко повернулась и скрылась в ванной. Оттуда послышался ее голос:

— Ровным счетом ничего.

— Ну и ладно! — воскликнула Белинда. Слова Трейси ее не огорчили. — Ну-ка, ну-ка, — продолжила она. — Кажется, я забыла вам сообщить еще одну интересную деталь. — В ее голосе опять зазвучало лукавство.

Трейси выглянула из ванной.

— Ну? — выжидающе промычала она.

— Перестань, Белинда. Хватит прикалываться, — одернула ее Холли.

— Ну ладно, — снисходительно фыркнула Белинда. — Вот еще важная деталь. Мужчина все время смотрит по телику Си-эн-эн — американские новости. А газеты читает такие — «Нью-Йорк таймс»…

— И «Вашингтон пост»! — договорила за нее Трейси. — Я ведь вижу, что тут творится что-то любопытное. Если эта девчонка итальянка, и ее зовут София Беллини, тогда я Винни-Пух!

— Ладно, допустим, что я ошибаюсь, — нехотя произнесла Холли, когда они шли через двор отеля на обед. — Я согласна, что во всем этом есть что-то странное. Но все-таки это не означает, что София — на самом деле Синди.

— Пусть так, — согласилась с ней Трейси. — Сойдемся пока на этом. Но надеюсь, ты не станешь отрицать, что эта загадка заслуживает внимания Детективного клуба?

— Не стану!

— Теперь нам хорошо бы взглянуть на этого самого Беллини… Тогда бы многое прояснилось. Я ведь помню отца моей подружки Синди.

— Эй, вы! Подождите меня! Куда вы так мчитесь?

Увлеченные обсуждением новой загадки, Холли и Трейси совсем забыли, что Белинда все еще передвигается на костылях. Когда они повернулись к ней, Трейси тихонько присвистнула от удивления.

— Кто бы мог подумать? — пробормотала она.

— Что такое? — спросила Холли.

Трейси кивнула на мужчину, только что вошедшего во двор и направлявшегося к одному из шале.

— Это он! — прошептала она.

— Беллини?

— Нет, — ответила Трейси. — Я видела его на улице в тот день, когда София упала под колеса автомобиля. Он пытался выбраться из толпы. У него сломана рука или что-то типа того — я нечаянно на него налетела.

— То-то он обрадовался, — усмехнулась Холли.

— Он так торопился, что даже не обратил на меня внимания. По-видимому, он накачался болеутоляющих, как Белинда.

— Ты о ком? — поинтересовалась Белинда наконец-то догнавшая их.

— Вон тот дядька.

— О-о! — ответила Белинда. — Как же, как же, мистер Салгадо.

— Салгадо?

— Я уже видела его здесь. — Белинда усмехнулась. — Юрген рассказал мне про него. Живет в том шале напротив — в «Линце», кажется. Поселился там на пару дней раньше нас. Ну, вы долго будете тут стоять, разинув рот? Я не хочу опоздать на ужин.

Вечерняя трапеза все-таки была самая вкусная.

— «Фриттатен зуппе», — прочла в меню Белинда. — «Винер шницель мит фритес унд салат». А потом на десерт «апфельштрудель».

— Не знаю, что все это означает, — усмехнулась Холли, — но звучит заманчиво.

Когда последний кусочек штруделя перекочевал с тарелки в рот Белинды, она откинулась на спинку стула и блаженно вздохнула.

— Вот что значит австрийский горнолыжный курорт! Без всяких там блужданий по холодным горам.

— Да, кстати, я вспомнила, — сказала Трейси. — Завтра я иду на лыжах по пересеченной местности.

— Ого! — воскликнула Холли. — Я тоже. Угадай, кто еще пойдет с нами?

Трейси догадалась по лицу подруги, о ком идет речь.

— Не может быть! — воскликнула она. — Просто не верится.

— Должна пойти, — сказала Холли. — Марио предлагал ей это при мне. А поведет группу он сам.

— Ого! — У Трейси загорелись глаза. — Завтрашний день обещает стать интересным.

— В самом деле! — насмешливо заявила Белинда. — Вы втюрились в лыжного инструктора, как все прочие школьницы, приехавшие сюда. Фи, как пошло!

— Все-таки это лучше, чем втюриться в официанта, — огрызнулась Холли.

— Тут другое дело, — усмехнулась Белинда. — Юрген помогает мне собирать нужную нам информацию, и я плачу ему за это дружеской благодарностью.

— А я думала, ты помогаешь ему совершенствоваться в английском, — напомнила ей Трейси.